27 марта Уполномоченный по правам человека провела экспертный Круглый стол по вопросам соблюдения свободы вероисповедания и распространения религиозных и иных убеждений. В обсуждении прияли участие представители Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, Пермского краевого суда, Главного управления МВД России по Пермскому краю, Администрации губернатора края, религиозных конфессий, депутатский корпус, эксперты-религиоведы.
В своем вступительном слове Татьяна Марголина отметила, что цель круглого стола - экспертное обсуждение вопросов взаимодействия государства и религиозных организаций, пределы их влияния друг на друга, современное понимание миссионерской деятельности.
Выступление Василия Ничика – представителя Совета Протестантских Евангельских Церквей Пермского края, юриста было – о правовых аспектах миссионерской деятельности». Он отметил, что для Пермского края характерно многообразие религий. И все их представители, в каком-то смысле, ведут миссионерскую деятельность, когда рассказывают, как с точки зрения их мировоззрения, помочь в той или иной ситуации или почему они стали членами именно этой религиозной организации. В этом плане принятие закона, регулирующего миссионерскую деятельность, нецелесообразно. Более того, необходимо помнить, что право иметь и распространять религиозные убеждения нам гарантирует Конституция Российской Федерации. А если говорить о мошеннических действиях в религиозной сфере, то они отражены в других нормативных актах, например, в Уголовном кодексе, и факт правонарушения или преступления становится таковым, в том числе, если был совершен по религиозным мотивам.
Об особенностях миссионерской деятельности различных конфессий выступил Матвей Писманик, доктор философских наук, профессор кафедры культурологии факультета культурологии ФГБОУ ВПО «Пермская государственная академия искусства и культуры», религиовед. Он подчеркнул, что религиоведы и люди с активной гражданской позицией обеспокоены проявлениями экстремизма и нетерпимости среди жителей края. Не допустить всё это – задача органов государственной власти и местного самоуправления. Но вопрос религиозной деятельности очень «тонкий», здесь важно найти баланс, создание общего поля взаимопонимания, свободы совести и толерантности. В этой связи законопроект, разрабатываемый депутатами Законодательного Собрания Пермского края, направленный на регулирование миссионерской деятельности может оказаться прямым вмешательством государства во внутреннюю деятельность религиозных организаций, что антиконституционно и недопустимо.
Развитие темы продолжила Светлана Рязанова, старший научный сотрудник Пермского филиала Института философии и права Уральского отделения РАН, кандидат философских наук, доцент, религиовед. Она представила анализ особенностей миссионерской деятельности различными религиозными организациями в Пермском крае.
Надежда Исаева, судья Пермского краевого суда, отметила, что за три последних года у нас в крае не было вынесено ни одного приговора за совершение противоправных действий по мотиву религиозной ненависти и вражды.
Михаил Одинцов, начальник отдела защиты свободы совести аппарата Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, доктор исторических наук, президент Российского объединения исследователей религии особо выделил мысль, что государство обязано защищать права и свободы человека, в том числе право «…исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними» (Конституция РФ, глава 2, статья 28). «Мы живем в эпоху светского государства, - подчеркнул эксперт, - попытка вмешательства в религиозную деятельность приведет к опасному социальному напряжению. Наше общее пространство должно быть свободно от религиозной окрашенности». Для регламентации деятельности религиозных организаций, по мнению Михаила Одинцова, достаточно имеющихся нормативных актов.
Государству необходимо придерживаться конституционного принципа светскости. Главным для светского государства стал принцип отделения церкви от государства, который может быть оформлен как в рамках правовых нормативных актов (де-юре), так и осуществляться в практической деятельности государства (де-факто).
Михаил Одинцов отметил восемь основных положений. В политико-правовом смысле принцип отделения означает, что государство:
• отказывается от своих былых прерогатив в установлении обязательной для своих подданных (граждан) вероисповедной принадлежности и контроля за их религиозными убеждениями;
• исходит из того, что свобода совести это не только свобода религиозного (вероисповедного) выбора, но и шире – мировоззренческого, в том числе нерелигиозного, выбора. И право этого выбора государство оставляет за человеком (гражданином), обязуясь принимать и защищать его;
• ориентируется во взаимоотношениях с гражданами, исходя не из их вероисповедной принадлежности и религиозной самоидентификации, а из их гражданско-правового положения, ставя во главу угла принцип гражданственности;
• декларирует и стремится осуществить на практике принцип правового равенства всех религий (церквей), а также граждан, независимо от их отношения к религии; этот же принцип распространяется и на все общественные объединения, создаваемые гражданами на основе мировоззренческого единства;
• исключает церкви (как социальные институты, субъекты публично-правовых отношений) из непосредственного процесса формирования и проведения государственной политики (то есть политики, касающейся всех граждан независимо от их отношения к религии), а религиозный вопрос из сферы политической перетекает в сферу общественной жизни (гражданского общества), частной й личной жизни гражданина;
• полагается и руководствуется в своих концептуальных основах внутренней и внешней политики не религиозно-теологическими принципами, постулатами и учениями, а совокупностью разнообразных данных естественных и гуманитарных дисциплин, ценность которой (совокупности) определяется не «небесным» предназначением человека и государства, а «земными» интересами государства, общества, человека;
• разъединяет государственное (светское) и церковное право, устанавливая примат первого при разрешении вопросов публично-правовой и гражданской сфер. Область действия церковного права ограничивается собственно церковным институтом, и признаётся в той мере, в какой оно является фактом свободного выбора верующих граждан и не противоречит общегражданскому законодательству;
• не возлагает на религиозные объединения выполнение функций и обязанностей органов государственной власти и органов местного самоуправления и обеспечивает светский характер государственного (муниципального) образования.
Татьяна Марголина задала экспертам вопрос «Что же такое в их понимании секта?». Все сошлись на одном мнении: данное понятие не имеет под собой правовой основы и может употребляться только в культурно-историческом контексте в значении «школа, направление», отделившееся когда-то от основной религии.
Депутат Законодательного Собрания Пермского края Андрей Старков засомневался в отсутствии необходимости дополнительного регулирования миссионерской деятельности. Эксперты вновь подчеркнули, что все необходимое есть в других нормативных актах, более того этот вопрос – сфера компетенции не регионального, а федерального уровня. Татьяна Марголина напомнила, что несколько лет назад уже была попытка внести изменения подобного рода в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», но он не выдержал правовой экспертизы.
Уполномоченный по правам человека в Пермском крае предложила обсуждение в формате экспертного стола и других проблем, например, по теме «Защита прав потерпевших от мошеннических действий в религиозной сфере».